На днях Генпрокуратура вновь всколыхнула общественный интерес к так называемому «золотому парашюту» экс-президента «Ростелекома» Александра Проворотова. Напомним, 200 миллионов рублей, которые были выплачены подконтрольной государству компанией бывшему руководителю, в свое время привлекли к себе внимание широкой общественности «с легкой руки» президента России.

Еще в марте на конференции Общероссийского народного фронта глава государства заметил, что, несмотря на общемировую практику «золотых парашютов» для топ-менеджеров, в развитых странах размер этих выплат строго лимитирован. «И мы такие ограничения должны продумать и внести. Они должны стимулировать менеджеров высокого класса к активной и эффективной деятельности, но должны быть какие-то здравые ограничения», — заявил Владимир Путин.

В опубликованном на днях документе Генпрокуратуры сообщается, что единовременная выплата в размере 200,88 миллиона рублей, а также премия в 33 миллиона рублей были выплачены экс-главе «Ростелекома» в то время, когда объем кредитных обязательств компании составлял почти 255 миллиардов рублей.

Президент, Генпрокуратура, общественное мнение… Читатель может подумать, что Проворотов некое исключение, и получил фантастические «отступные» на зависть всем остальным топ-менеджерам.
Отнюдь.
По данным информационного агентства «Прайм», «прощальные выплаты» для бывших руководителей более чем впечатляющие.
Так, по данным из открытых источников, бывший гендиректор «Норильского никеля» Владимир Стржалковский «унес»около 100 миллионов долларов США в качестве «золотого парашюта» после того как 17 декабря 2012 года Совет директоров принял решение досрочно прекратить его полномочия.
Александр Роднянский, бывший президент «СТС Медиа» получил без малого 26 миллионов долларов.
Далее.
Денис Морозов, бывший президент «Уралкалия» — 220 миллионов рублей.
Дмитрий Скарга — бывший генеральный директор «Совкомфлота» — 1 миллион долларов.
Список можно продолжать.

Вопрос, который сегодня волнует многих — не пора ли вводить социальные регуляторы, ограничивающие разрыв между самыми бедными и самыми богатыми?

Надо признать, в России существует проблема социальной справедливости, но следует признать и тот факт, что она в центре внимания. Все время идет дискуссия в обществе, постоянно вносятся законодательные инициативы, которые призваны уменьшить пропасть между слоями населения. Еще в мае нынешнего года депутаты от «Единой России»в Госдуме предполагали внести в Трудовой кодекс поправки, которые лимитировали бы так называемые «золотые парашюты» для руководителей компаний, в которых есть государственное участие.

В конце октября в Думу был внесен законопроект Минтруда об ограничении размеров компенсаций и выходных пособий руководителям организаций, в которых более 50% акций принадлежит государству.

О том, что вопрос социальной справедливости, находится в центре внимания свидетельствуют и попытки Генпрокуратуры «навести порядок» со слишком большими, по их мнению, премиальными бывшим руководителям госкомпаний.

Но в этой проблеме помимо моральной составляющей есть и экономическая целесообразность. Может быть, настало время вернуться к шкале прогрессивного налога?
Однако эксперты предостерегают: в этом таится большая опасность. С введением прогрессивной шкалы, крупный капитал «уйдет» в оффшоры. Для России бегство капитала и без того одна из самых главных проблем. Поэтому здесь необходим расчет, и что не менее важно — придется менять «правила игры».

Изменению подвергнется слишком много правовых норм и законов. Одним словом, медленно, осторожно, но придется.
Об этом на днях говорил президент страны. Он подчеркнул, что рано или поздно необходимо переходить на принцип дифференцированного налогообложения по НДФЛ, но делать это надо крайне осмотрительно.

И в правительстве и в Госдуме прекрасно понимают неотвратимость подобного шага. Это не только торжество социальной справедливости, это еще и увеличение доходной части бюджета. По крайней мере, так должно быть, так это выглядит на бумаге. Однако в жизни все сложнее. На практике это выльется в то, что большую часть доходов «капитаны бизнеса» уведут в «тень». Те, кто управляет большими финансовыми потоками, и соответственно — хорошо знакомы с нашими законами, смогут сделать это без особого труда.

Кстати, маленький экскурс в историю. Может кто-то не помнит, или не знал в силу молодости, но до 1 января 2001 года в России работала дифференциальная ставка налога. 20% для одного уровня, и 30% — для более высоких доходов.

Если кто забыл, напомню, это было время расцвета зарплат в конвертах.
В результате, просто пришлось пойти на установление единой ставки НДФЛ. И сразу же выросли налоговые сборы.
Последние слухи вокруг прогрессивного налога доходят из Госдумы, там ожидает своего рассмотрения очередной проект закона, предлагающий ввести прогрессивную шкалу налогообложения в отношении доходов выше 5 миллионов рублей.
Судьба этого закона тоже проблематична.
Вообще, говорить о высоких доходах отдельных менеджеров — тема благодатная, она сразу находит отклик, но довольно скользкая. Надо говорить не о том, что у кого-то много денег, надо кричать, что у нас в обществе есть малоимущие, незащищенные слои населения. Часто в прессе акцентируют внимание на том, что отсутствие большого разрыва в доходах богатых и бедных считается, чуть ли не главным признаком стабильности экономики. Тогда почему развалился СССР, экономика которого как раз и базировалась на «уравниловке»?
В России, в отличие от многих развитых стран, существует другая проблема, о которой тоже много говорят в последнее время, но пока мало делают. Это уровень доходов специалистов, особенно в госсекторе, так называемые — бюджетники. В отличие от общемировой практики, мы недооцениваем людей с высокой квалификацией, высокообразованных специалистов. Поэтому помимо оттока капитала, наша экономика страдает от еще большей проблемы — эмиграции молодых и перспективных ученых, высоких профессионалов, специалистов, и просто талантливой молодежи.

Антон Хуторян.

Фото: Фотобанк PressFoto